Я сидел на ступеньках и сжимал в руках ее цепочку. Нет, это был не подарок. Скорее талисман. На счастье, может? Было бы здорово! Вокруг бегали люди, но для меня все это было словно во сне. Может ли вся жизнь, которая была прожита за двадцать семь лет, в одно мгновение обернуться кошмаром? Я посмотрел на длинную дорогу, освещаемую фонарями, в надежде, что приедет отец, но его все не было. Почувствовал боль в кулаке и разжал его, цепочка упала вниз. На ней была кровь – я слишком сильно ее сжал, сам того не понимая. 
     Еще вчера я ощущал присутствие кого-то постороннего в себе. Я разговаривал сам с собой вчера, и мама разбудила меня поздно ночью – меня лихорадило, а на лбу выступил холодный пот. Я помню, как подойдя к зеркалу увидел в отражении свои глаза, они были налиты чернотой, хотя мой родной цвет – темно-карий. Я громко закричал, но к приходу родителей все образумилось. Никогда не забуду это отражение. Лица родителей, устремленных на меня. И моя искаженная от страха гримаса. С утра я все списал на дурное самочувствие и давление. В висках стучало не переставая, как только я поднялся с постели. На мой вопрос, о чем я разговаривал, мама ответила не сразу. Она внимательно осмотрела меня и сказала, что я постоянно произносил имя своей девушки – Валерии. И ее имя… В это мгновение она как-то странно на меня посмотрела, ее передернуло. 
     Это был странный день. Я отправился на работу, но дела в голову не шли. Состояние какое-то было странное. Руки вспотевшие, мозг отказывался функционировать. Набрав Леру, я убедился, что с ней все в порядке. Потом сослался на температуру (в том состоянии это было несложно сделать), и отправился выпить кофе, чтобы успокоиться. Три эспрессо подействовали, нервные путы ослабли. Ближе к вечеру позвонила мама, попросила забрать ее после работы, на что я с радостью откликнулся и не заставил себя долго ждать. Спустя полчаса мы уже ехали по автомагистрали. На перекрестке Жванецкого это и случилось. “Вольво” Леры выскочил мне прямо навстречу и я не успел повернул руль. Я влетел ей прямо в бок…
     Наконец-то машина отца показалась из-за поворота. Я был рад ему. Он бы смог меня поддержать. Он припарковался рядом и поднялся по ступенькам больницы ко мне, положил руку мне на плечо и попросил подняться. 
- Что у тебя с глазами? – первым делом спросил он, сделав шаг назад. 
- А что с ними? – переспросил я и подбежал к зеркалу. 
   И оступился. Ощущение было, словно я переиграл в видеоигры два дня подряд. Они были ярко-красными. 
- Я плакал. – ответил я быстро.
     Через три минуты мы были уже около палаты. Рядом сидели родители Леры. Они молчали, косо посматривая на меня. В коридоре больше никого не было, был пятый час утра. В долгом ожидании прошло около полутора часов. Затем из палаты показался врач. 
- Вы родственники? – спросил он первым делом.
- Да. – единовременно подтвердили мы все. 
- Что касаемо Радимовой Валерии, то она идет на поправку. Сильных повреждений нет. Сотрясение мозга и сломана рука. Плод не поврежден, так что не беспокойтесь, все в порядке. Мы провели все необходимые тесты. Ребенок вылезет здоровым. – после этого он повернулся к нам с отцом. – А вы, я так понимаю, сын и муж. Я всего лишь хирург, но говорить эти вещи приходится мне, поэтому я буду краток. При аварии она получила сильнейший удар в висок. Она скончалась семь минут назад, простите. – он развернулся и вернулся в палату. 
     Отец, хладнокровный человек, опустился рядом на стул. Я почувствовал, как сильнейшие чувства одолевают меня. Захотелось рыдать. Я развернулся и направился к туалету. Подойдя к умывальнику, я ополоснул лицо водой, ощущая странные ощущения внутри. Боль, обиду и отчаяние. Подняв взгляд на зеркало, я отпрянул. На меня смотрела пара темных глаз, моих глаз. Ни секунды не моргая. Затем я почувствовал, как изнутри несется голос и открыв рот, я произнес.
- Мы всегда выбираем потомство.